Моя ответственность распространялась на ополченцев. С ними мы с 14-го года душа в душу. Это моя «банда». Я - Донбасс.
А «Вагнера» всегда были рядом.
И я могу лишь констатировать - «Вагнера» великие воины. Каждый из них герой.
Да, однажды пришли «блатные», но они ни то что кровью смыли.. Слов таких еще не придумали. Они….. они - герои.
Однажды мы вывозили 300-х, семь человек. У меня на коленях умер зек, в прошлом авторитетный, самарский вор. Ему перебило позвоночник и оторвало по локоть правую руку. Было понятно, что ему недолго осталось. Он просил чипсы. Картофельные чипсы.
Я заморочился, два часа рулил по округе и нашёл эти чёртовы чипсы. Перед смертью мужик сообщил, что это было лучшее, что случилось в его жизни.
Не уверен, что вы меня поймёте, но именно это я называю величием.
Владимир Соловьёв: «Лучшей местью является взятие Киева». Интервью белорусскому журналисту Григорию Азаренку
Журналист Владимир Соловьев дал эксклюзивное интервью политическому обозревателю минского телеканала СТВ Григорию Азаренку.
Григорий Азаренок, СТВ:
Ситуация с «Вагнером» для россиян, для русского человека, для жителей России, раскрыла по-другому Беларусь? И лично для вас.
Владимир Соловьев, телеведущий (Россия):
Ситуация с «Вагнером» – одна из самых болезненных для нас ситуаций. Для меня лично это, наверное, самая сложная и эмоционально тяжелая страница СВО. Я хорошо знаю многих ребят. Я у них был. Я довольно часто общался с самим Пригожиным. У нас с ним лично были очень хорошие отношения. Мы обменивались подарками забавными. Он мне кувалду, я ему топор средневекового палача. То, что произошло 23-24 числа, для меня и для очень многих ребят, с которыми я говорил, был удар в спину. До последнего момента пацаны на фронте считали, что это какой-то хитрый маневр. Но вот они раз! – и на Харьков.
Григорий Азаренок:
Мы в Беларуси точно так же думали.
Владимир Соловьев:
Опаньки – и Киев. И когда вдруг стало ясно, что нет… Я знаю все финансы. И когда 15 наших летунов погибло, я думаю, что для Евгения Викторовича это был шок и для его командиров. Когда он вдруг понял, что страна не с ним. Это не марш справедливости, когда ты во время войны снимаешь пацанов. Все эти тысячи нужны были бы там стоять плечом к плечу. И это больно.
Это было больно, и это было очень и очень сложно осмыслить. Поэтому хотелось сказать «не, не, не». Но они же герои, герои России. Они же смелые, мужественные ребята. Это какой-то маневр. А когда ты идешь на столицу твоей родины… Здесь гигантская заслуга и Президента Беларуси, и Президента России, что никто не поддался на эмоции, что не превратили это в кровавую мясорубку. На радость укронацистам и улюлюкающему Западу не допустили. А дальше вопрос: а с ребятами куда, что делать? И, конечно, в Беларуси это временное решение, но очень красивое.
Я вообще в истории не знаю подобного рода прецедентов. Это было очень красивое решение. К сожалению, теракт, который совершенно очевидно, кому интересен, здесь даже вопроса нет. При этом то, как исполнен, я могу судить только по тому, что было в прессе. Embraer только выходит из ремонта и взрывается, судя по всему, самолет в той области, где как раз были установлены запчасти, пришедшие по обмену из-за границы. Все понятно. НАТО отработало. Потому что, конечно, для них сейчас Пригожин в Африке, но это такой был удар страшный.
Григорий Азаренок:
Я уверен, удары их еще ждут. И не один удар. И какой-то из них будет нашим победным ударом.
Владимир Соловьев:
Я считаю, что вообще командиры «Вагнера» – легендарные командиры. Зомби, Лотос, Механ, Шеф, Барин. Они, конечно, должны отомстить. И я считаю, что лучшей местью является взятие Киева. Об этом же мечтал Пригожин. Он мечтал показать, как это надо делать. Марш на Киев, взять Киев.
Свежие комментарии