Россия успела повторить многие ошибки европейского подхода к мигрантам. Впрочем, не все. Тем не менее повод задуматься есть.

В России существует проблема с криминалом среди мигрантов, о чем заявил глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин. По его словам, с начала года отмечается существенный рост преступлений, совершенных иностранцами. Он также обратил внимание на то, что часто на путь нарушения закона становятся приезжие, плохо владеющие русским языком и имеющие низкий уровень образования. Кроме того, глава СКР предложил ввести для работодателей налог на наем мигрантов, чтобы прекратить их неконтролируемый приезд в Россию.

О каких странах идет речь – глава СКР не уточнил. Однако, согласно статистике МВД РФ за 2022 год, большинство иностранцев в России в 2022 году являлись гражданами трех стран – Узбекистана, Таджикистана и Киргизии. Если взять тех из почти 12 млн стоявших на миграционном учете среднеазиатов, кто официально работал в РФ (а значит, находился на ее территории более-менее долго), получим 10,3 млн, или примерно 6,5% от общей численности ее постоянного и непостоянного населения. Почти полтора миллиона из них (0,9% от общей численности населения) не снялись с учета – а значит, не выезжали из России. Разумеется, есть еще и некоторое число нелегалов.... Естественно, что при таком их количестве среднеазиаты часто мелькают в криминальных сводках.

Примерно ту же долю выходцев из стран Ближнего Востока и Африки мы увидим в случае с Германией, Францией, Голландией или Швецией. Так что сходство с Западной Европой в плане массового притока гастарбайтеров и иных переселенцев явно имеется.

Зачастую к нам из Киргизии, Таджикистана и Узбекистана приезжают отнюдь не представители элиты. Речь идет о малообразованных жителях кишлаков, которые не могут найти себя на родине, или даже скрывающиеся у нас от собственного правосудия. Европейские государства в последнее время тоже сталкиваются с чем-то подобным и тоже зачастую принимают у себя более чем сомнительных личностей. К слову, теракт в Швеции 2017 года совершил приезжий из Узбекистана.

Привести примеры громких преступлений с ярко выраженным «миграционным» следом не составит труда ни в российском, ни в европейском случае. И далее возникает еще один момент: насколько вписались в наше общество те приезжие из Средней Азии, что уже получили российское гражданство? Вспоминается история о том, кому раздавали паспорта в Калужской области, из-за чего местный губернатор Владислав Шапша вывел регион из программы переселения соотечественников. Кроме того, депутат Госдумы Александр Хинштейн и член СПЧ при президенте Марина Ахмедова обращали внимание еще на две вещи: риск превращения отдельных районов в мигрантские гетто, а также слабое знание русского языка детьми выходцев из стран Средней Азии.

Фото: Ivan Sekretarev/AP/ТАСС

И опять же – легко обнаруживается общее с тем, что происходит в Европе. Скажем, в Вене для каждого третьего школьника немецкий не является родным языком, и в Австрии бьют по этому поводу тревогу. Про гетто и так понятно – достаточно приехать на поезде в Париж, Амстердам или Стокгольм и выйти на вокзале не в ту сторону. И сразу возникает ощущение, что ты находишься где-то на Ближнем Востоке или в Африке. Коренные европейцы из таких районов стараются съехать, а детей из местных школ – забрать.

Еще одну проблему обозначил в комментарии газете ВЗГЛЯД член СПЧ, председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов. За 30 лет после распада СССР в той же Средней Азии выросло не просто поколение, не знающее русского языка. В местных учебниках их учат тому, что и Российская империя, и Советский Союз их угнетали, превращали в свою колонию. В итоге молодой человек, выросший на такой трактовке истории, относится к России плохо.

И снова мы выявим сходство с тем, что имеет место в Европе. Мигранты из стран Ближнего Востока и Африки, приезжая во Францию или Данию, не испытывают к ним чувство благодарности. Они припоминают европейцам и годы колониализма, и работорговлю, и участие в разрушении Ирака, Сирии и Ливии. Разумеется, страны Средней Азии никакими колониями не были, а Россия и СССР близко не делали того, что творили на других континентах европейцы. Но всё это молодым мигрантам вовремя не объяснили.

 

Получается, что Россия успела повторить многие ошибки европейского подхода к мигрантам. Впрочем, не все. Например, у нас не положили приезжим просто так многочисленные пособия. Столь крупные иммигрантские гетто, как в Париже и Амстердаме, в РФ всё же не возникли. Тот же Бастрыкин достаточно регулярно приводит цифры, указывающие на проблемы с преступностью среди приезжих. В Европе официальные лица делают это куда реже. Наконец, миграционного кризиса, подобного случившемуся в 2015-2016 годах, у нас и близко не было.

Тем не менее повод задуматься есть. Имеются проблемы с ассимиляцией приезжих – и тех, кто остается гражданами своих стран, и тех, кто получает российские паспорта. Поэтому надо ужесточать миграционную политику, в том числе требования к знанию русского языка. Пусть приезжих из той же Средней Азии будет столько, сколько их можно интегрировать в наше общество, или хотя бы проследить за тем, чем они у нас занимаются. А рынок труда необходимо делать более прозрачным, избегать «левого» трудоустройства, влекущего множество издержек.

И это никак не отменяет того, что у России есть интересы в Средней Азии, и их надо отстаивать. Что студентов оттуда надо привлекать в наши вузы, чтобы воспитывать лояльную местную элиту. Это никак не отменяет того, что русский язык там надо продвигать. Но это не должно делаться ценой превращения России в проходной двор и снижения уровня безопасности на наших улицах. Тем более, что избыток мигрантов в стране внешнеполитических дивидендов не принесет, да и никакую лояльность местных элит мы себе так не обеспечим.