— Послушай, человеческий детёныш, — сказал медведь Балу, — я учил тебя Закону Джунглей, но у бандерлогов нет Закона. Бандерлоги — отверженные. У них нет собственного наречия, они пользуются украденными словами. У них не наши обычаи. У них нет памяти. Они уверяют, что они великий народ, но падает орех, и они всё забывают об этом.
Бандерлогов много, они злы, грязны, не имеют стыда, и если у них есть какое-либо желание, то именно стремление, чтобы в джунглях их заметили. Они всё собираются избрать себе вожака, составить собственные законы, придумать обычаи, но никогда не выполняют задуманного. Мы не пьём там, где пьют бандерлоги, не двигаемся по их дорогам, не охотимся там, где они, не умираем там, где умирают бандерлоги.
«Правда все то, что Балу говорил о Бандерлогах, — подумал Маугли про себя. -- У них нет ни Закона, ни Охотничьего Клича, ни вожаков -- ничего, кроме глупых слов и цепких воровских лап. Так что если меня тут убьют или я умру голодной смертью, то буду сам виноват. Однако надо что-нибудь придумать и вернуться в мои родные джунгли. Балу, конечно, побьёт меня, но это лучше, чем ловить дурацкие розовые лепестки вместе с Бандерлогами».
Обезьяны в двадцать голосов твердили ему, как они мудры, сильны и добры и как он неразумен, что хочет с ними расстаться.
— Мы велики! Мы свободны! Мы достойны восхищения! Достойны восхищения, как ни один народ в джунглях! Мы все так говорим -- значит, это правда! -- кричали они.
Свежие комментарии